Старожилы хорошо помнят "австрийскую незамерзайку" - знаменитый антифризный скандал в Австрии, разразившийся более четверти века назад - в начале лета 1985 года.
До скандала Германия являлась крупнейшим экспортным рынком для австрийских вин, причем они очень походили на немецкие, будучи белыми либо полусладкими, либо сладкими. Однако австрийские вина были дешевле немецких.
Из Австрии в Германию вино шло либо уже разлитым по бутылкам, либо балком, который разливали уже в самой Германии, иногда незаконно смешивая с местными винами. Многие австрийские экспортеры заключили большие по объему контракты с сетями немецких супермаркетов. В особо неблагоприятные годы, когда урожай винограда не достигал требуемой зрелости, вино получалось менее сладким, не столь полновкусовым и более кислотным.
Особенно в этом плане "отличился" 1982 год. Полагают, что именно после урожая того года некоторые производители стали искать способы, в том числе и нелегальные, для выполнения ранее заключенных контрактов, чтобы слегка «подправить» получившееся неказистое вино. И тут как раз пригодилось открытие немецкого химика Otto Nadrasky, который во время своих исследований обнаружил, что диэтиленгликоль маскирует присутствие в вине дополнительного количества сахара, поэтому его (сахар) можно добавлять в вино без опасения, что он будет обнаружен во время анализов. Кроме того, ДЭГ сам по себе делает вина более сладкими и тельными и, таким образом, они становятся похожими на вина позднего сбора. Позже немецкие специалисты утверждали, что подобную сложную схему мог разработать только опытный химик, или их группа, работающая на какого-то очень крупного производителя.
Существует несколько версий того, как было выявлено содержание в винах незаконного ДЭГ. Первая, самая смешная, заключалась в том, что подделка вин обнаружилась еще в 1984 году, когда один из австрийских виноделов, заполняя налоговую декларацию, потребовал списать ему часть налогов на приобретение ДЭГ, что вызвало интерес у специалистов.
По другой версии, подделка была обнаружена в марте 1985, когда инспекторы обратили внимание, что какой-то малоизвестный виноторговец стал вдруг закупать значительные количества ДЭГ.
И наконец, по третьей (видимо наиболее правдоподобной) версии, это было выявлено немецкими лабораториями, которые осуществляли обычный контроль качества вин, продаваемых в Германии. Вот такая рутинная проверка в июле 1985 года австрийского вина Rüster Auslese 1983, взятого из супермаркета в Штутгарте, и показала присутствие в нем ДЭГ.
Дальнейшие тесты выявили, что в некоторых австрийских винах, поставляемых в Германию, концентрация ДЭГ доходила до нескольких грамм на литр. Это количество не является смертельно опасным: для достижения летальной дозы ДЭГ в 40 г/л необходимо в течение короткого времени потребить очень значительное количество вина. Тем не менее, обнаруженные дозы ДЭГ вызвали панику, информация об этом через средства массовой информации быстро распространилась по миру, и во многих странах начался отзыв из продаж австрийских вин. Более того, как было сказано выше, часть австрийских балк-вин примешивалась к немецким, поэтому и в них был обнаружен ДЭГ.
Сразу же Федеральный министр здравоохранения Германии выпустил официальное предупреждение, касающееся опасности потребления австрийских и части немецких вин. Начиная с этого момента, стало невозможным продать хоть какое-то австрийское вино в мире. Если до кризиса объем экспорта австрийских вин составлял 45 млн литров в год, то после появления информации о содержащемся в них ДЭГ он упал до уровня 1/10 от этого количества в районе 4,4 млн литров в 1986.
На таком низком уровне экспорт оставался еще три года, потом начал очень медленно расти. В целом Австрии понадобилось около 15 лет для восстановления прежних экспортных позиций, несмотря на оптимистичные заявления некоторых "экспертов", что весь скандал забудется уже через год.
Всего с прилавков немецких и австрийских магазинов были отозваны десятки миллионов бутылок вина. Но встал вопрос, а что с ним делать? Просто вылить в канализацию не представлялось возможным, поскольку ДЭГ является врагом микроорганизмов, которые перерабатывают сточные воды на очистных сооружениях. Обе страны начали искать выход. Так в Австрии Министерство общественных работ страны начало пробовать смешивать это вино с солью для растапливания образующегося в зимнее время льда. Смесь оказалась более эффективной, чем чистая соль.
На следующий год одна из электростанций страны применила технологию по получению электрической энергии за счет сжигания 30 млн литров зараженного вина. В Германии надо было уничтожить 270 тыс гектолитров вина, что соответствует 36 миллионам бутылок или семимесячному экспорту Австрии, предшествовавшему началу скандала. Вино было использовано в качестве охлаждающей жидкости вместо воды для печей цементных заводов.
В Австрии и Германии сразу же были заведены уголовные дела на лиц, так или иначе причастных к фальсификации вин. Одни получили тюремные сроки продолжительностью 1-2 года, другие заплатили значительные денежные штрафы. Один из обвиняемых виноделов, Karl Grill, владелец хозяйства Firma Gebrüder Grill, совершил самоубийство после того, как получил свой срок. Однако, надо заметить, что за все прошедшее после скандала время не было зафиксировано ни одного случая, чтобы кто-то пострадал от потребления зараженного вина. Как мы указывали выше, слишком большую дозу надо выпить, чтобы наступили серьезные последствия.
Кратковременный негативный эффект от скандала состоял в том, что произошел полный коллапс экспорта австрийских вин и потеря репутации всей австрийской винной индустрии, а также была брошена значительная тень на безопасность немецких вин.
Печать обязательного нумерованного клейма на всех австрийских винах класса Qualitätswein стала одной из мер, введенных в 1985 году, согласно австрийскому винному законодательству. Можно сказать, что в долгосрочной перспективе скандал оказал положительный эффект на австрийскую винную индустрию, которая сфокусировалась на производстве других типов вин - сухих белых и красных - в отличие от ранее выпускавшихся сладких белых. Это также вызвало принятие в стране более жестких законов, касающихся производства вина.
С рынка ушли посредники, и производители получили возможность напрямую продавать свое вино. Произошли массивные изменения во всей культуре производства вина в стране с упором на качество. В лаборатории по всему миру начали закупать более совершенное оборудование для определения уровня ДЭГ и других химических соединений из группы спиртов. Но это заняло около десяти лет, в течение которых об австрийских винах в мире ничего не было слышно.
По материалам зарубежной прессы
